Пересадка печени при циррозе в нижнем новгороде
Десять лет назад журналистка Наталья Илюшина пережила операцию по пересадке печени. С тех пор каждый новый день — борьба с собственным организмом: строгая терапия, регулярное общение с врачами, постоянная вероятность отторжения. The Village узнал у нее, есть ли полноценная жизнь после трансплантации.
Фотографии
Илья большаков
До 13 лет я была здоровым ребенком, а потом в один день мне стало плохо, заболел живот. Назначили кучу анализов, отправили к инфекционисту. Тот посмотрел на меня и прогнал маму домой за вещами, а меня — сразу в больницу.
Что со мной происходит, было неясно. Подозревали желтуху и гепатит А — не подтвердилось. Когда в Дзержинске я сдала все, что можно, меня направили на обследование в нижегородский НИИ детской гастроэнтерологии.
Два месяца была предметом тщательного изучения людей в белых халатах. В это время болезнь, никем не замеченная, прогрессировала — развился цирроз печени. Еще через несколько лет, уже после трансплантации, установили и причину — аутоиммунный гепатит. Редкая зараза, особенно у детей, к тому же толком не изученная. До сих пор никто не может сказать мне, почему я заболела.
Печень не болит. В этом и заключается коварность заболеваний, с ней связанных. Но при циррозе она тихо, не подавая физиологически ощутимых сигналов, разрушается. И это не лечится. В Нижнем тогда могли одно — стабилизировать мое состояние.
Единственной надеждой стала консультация в Москве, в Российской клинической детской больнице. Там впервые и встал вопрос о пересадке печени. Из больницы меня направили к известному трансплантологу Сергею Готье. Он объяснил, что нужна родственная трансплантация. Но у меня не оказалось подходящего донора: мама и тетя, более-менее подходящие по группе крови, исключались по возрасту и состоянию здоровья. Они могли спасти меня, но сами остались бы на операционном столе.
После того разговора я месяцами лежала в больницах в Нижнем и Москве, проходя поддерживающую терапию и сдавая кучу анализов — доктора безуспешно пытались найти причину цирроза. Так прошло три года.
Когда встала в лист ожидания, мне объяснили, что после звонка я должна оказаться на операционном столе в течение двух часов. Потом орган уже непригоден
Когда в нижегородском Приволжском окружном медицинском центре открылось отделение трансплантологии внутренних органов, мы с тетей сразу отправились туда на консультацию. К тому времени печень была в ужасном состоянии. При лучшем раскладе мне оставалось несколько лет. О родственной пересадке уже не говорили — нужна была полная замена, грубо говоря, трупная трансплантация. Мне помогли оформить бумаги для получения квоты, операцию сделали бесплатно, но не в Нижнем, а в московском НИИ СП имени Склифосовского. Это было в 2007 году. Когда встала в лист ожидания, мне объяснили, что после звонка я должна оказаться на операционном столе в течение двух часов. Потом орган уже непригоден. За два часа я, конечно, не добралась бы до места назначения из Дзержинска, поэтому мы с мамой вынуждены были кочевать по знакомым из Подмосковья. Девять месяцев в ожидании. И переезды по разным квартирам — в Москве, Ивантеевке, Коломне… Мама на эти месяцы бросила работу, чтобы быть со мной. Жили на две пенсии. Когда получалось, деньгами помогала родня. День, когда мне позвонили, я не забуду. Было очень страшно. Я вся тряслась. Мама как могла успокаивала, хотя ей самой было трудно.
Оперировали меня в ночь с 5 на 6 мая. От самой операции не помню ничегошеньки. Потом в интернете прочитала, что пересадка печени длится 10–12 часов.
Риск отторжения будет всегда, и его невозможно спрогнозировать. С этим живут все, кто перенес такую операцию. Однажды практически на моих глазах из-за отторжения печени умерла женщина. С другой стороны, моя знакомая, тоже старше меня, сделала уже три ретрансплантации, и пока все хорошо. Я со своей печенью живу десять лет. Впрочем, в последнее время результаты анализов не очень радуют. Кстати, анализы я должна сдавать в Нижнем обязательно каждые три месяца. Там же мне выдают справку о том, что я жизненно нуждаюсь во всех лекарствах, которые принимаю. С этой бумажкой я получаю медикаменты в поликлинике по месту жительства. Рецепт периодически надо обновлять. Все это долго и тяжело, особенно когда работаешь. Но такова жизненная необходимость. Лекарств принимаю много. В основном это препараты, которые не дают случиться отторжению. Они убивают мой иммунитет — специально. Организм так устроен, что со всем чужеродным он борется, поэтому мне постоянно нужны лекарства, угнетающие его способность к защите. Вместе с тем я принимаю поддерживающие препараты, чтобы не болеть, и гормоны — печень мне досталась гормонозависимая. Мой организм подвержен всякого рода вирусам, поэтому мне в прямом смысле противопоказана моя работа (я журналист местного центра по работе с молодежью), да и учиться в вузе на дневном было нежелательно. Но я для себя решила, что не хочу сидеть дома. Вуз окончила с красным дипломом. Работаю, хотя сейчас в декрете. Мне нельзя алкоголь. Хотя я, конечно, пробовала его в студенческие годы, но это не на пользу. Сейчас совсем не пью. В общении с людьми никогда не скрываю своей особенности — в этом смысле ограничений нет. Пальцем никто не тыкает, и отношениям с людьми это не мешает.
Софья появилась на свет здоровой. Врачи успокаивают, говорят, что все будет хорошо, но я все равно волнуюсь. У нее в роду слишком много болячек
Неясно было, смогу ли я забеременеть и получится ли доносить ребенка, ведь я столько таблеток принимаю, что просто ужас. Могли случиться болезнь, кровотечение, выкидыш… Но в 2016 году врачи разрешили нам с мужем планировать беременность.
Я собиралась рожать в Москве. Прошла все круги бюрократического ада, чтобы получить заветную бумажку, разрешающую рожать не по месту прописки. Но роды начались на 35-й неделе, и до Москвы я не доехала — родила в Дзержинске. Это, наверное, была новая глава в истории местной медицины, потому что мной даже заинтересовались журналисты. Потом в новостях услышала, что на тот момент во всем регионе было всего три случая таких родов, включая мой. Софья появилась на свет здоровой. Врачи успокаивают, говорят, что все будет хорошо, но я все равно волнуюсь. У нее в роду слишком много болячек, самые страшные — цирроз печени и онкология. И всю беременность я была вынуждена пить свои таблетки.
Постоянно слышу одно и то же: «Звоните в Москву». В любой понятной и непонятной ситуации. Надо поговорить с трансплантологом — в Москву. Нужен комментарий по результатам анализов — в Москву. Переназначить препарат — в Москву. Понятно, что это происходит преимущественно потому, что я там оперировалась. Но регулярно ездить так далеко молодой работающей маме неудобно.
Не считая этого, думаю, трансплантология в целом на подъеме. Пересадка стала обыденной операцией. Совершенствуется терапия. Опять же тот факт, что в моей жизни появилась Соня — тоже доказательство развития отрасли. Но рынок проникает, спрос рождает предложение, правильно? Чем совершеннее методы работы, тем свободнее людям назначают трансплантацию. Значит, становится и еще больше больных, которым назначают пересадку. Эту тенденцию, кстати, вижу своими глазами: приезжаю сдавать анализы или выписывать препараты и замечаю, что с годами в очередях становится все больше людей. Думаю, сейчас острее встает вопрос о нехватке донорских органов. Понятно, что они нужны для трансплантации, но дело еще и в том, что любому из этой очереди внезапно может понадобиться вторая (или даже третья) пересадка, иначе — смерть. Несмотря на строгую пожизненную терапию.
Возможно, еще на моем веку проблему дефицита органов удастся решить. И я скорее имею в виду не совершенствование законов, а достижения науки — создание искусственных, синтетических органов, способных полностью заменить настоящие.
Источник
46-летняя Наталья С. – жительница Самары. Несколько лет назад у нее диагностировали цирроз печени. Болезнь потребовала выполнения трансплантации печени. Все прошло успешно, и в пятницу, 18 октября, ее выписали из клиник Самарского медицинского университета, где прошла операция.
Наталья пообщалась с нами и рассказала, что помогло взять себя в руки, и как изменилась ее жизнь после пересадки печени.
— Чем вы занимаетесь?
— Я домохозяйка. Закончила в свое время институт, но работать не получилось. Все свое время я проводила с детьми. У меня муж и двое сыновей.
— Когда вы узнали о своем заболевании?
В январе 2017 года. Перед Новым годом у меня пожелтели белки глаз, а затем и кожа. Меня направили в больницу с подозрением на вирусный гепатит. Там мне диагностировали цирроз печени.
Мне сказали, что я болею давно. В поликлинике по месту жительства врачи не смогли вовремя распознать заболевание. Когда у меня начало все чесаться, я пришла в больницу. Мне сказали, что это аллергическая реакция. В детстве у меня было что-то подобное. В итоге мне выписали таблетки от аллергии.
— Что вы почувствовали в тот момент?
— Сначала была очень сильная паника. Но жизнь есть жизнь. Что мне еще остается? Только жить, а мне есть ради кого это делать. Если это случилось, значит так было нужно. Осознание этого мне очень помогло. Я взяла себя в руки и сказала, что все будет хорошо. Близкие огородили меня от каких-либо физических нагрузок. Если я, например, шла в магазин, продукты несли дети. Ну часть моих домашних обязанностей разделили между собой муж и сыновья.
— Как отреагировали близкие на известие о болезни?
— Об этом знал только мой муж и дети. Родителям и родственникам просто сказали, что есть проблемы с печенью и с внутренними органами, но не критичные. Конечно, было страшно, тяжело. Но моя семья меня поддержала. Мне в этом плане очень повезло. Они обо мне заботятся. Спасибо им.
— Где вы начали лечиться?
— Я проходила лечение в больнице по месту жительства. Затем меня направляли то в один стационар, то в другой. В клиниках Самарского медицинского университета я лежала в отделении гастроэнтерологии. Здесь подход к лечению отличается. Здесь тебя не заставляют принимать гормональные препараты.
— Как проходило лечение?
— На учет я встала в августе прошлого года, после того, как в июле у меня произошло кровотечение в пищеводе. Лопнули вены, потому что цирроз вызывает слабость сосудов. После этого мне посоветовали обратиться в клиники Самарского медицинского университета в отделение гастроэнтерологии.
Моим лечащим доктором стала врач – гастроэнтеролог Елена Садомова. Затем мне предложили пересадку печени, поскольку другого выхода из ситуации не было. Четыре месяца я собирала документы. Почти год я стояла на очереди и периодически приезжала к своему лечащему врачу с нужными анализами, чтобы обговорить все по поводу лечения.
В госпитализации не было необходимости до лета этого года. Тогда я стала совсем плохо себя чувствовать, и пришлось лечь в больницу. У меня начался асцит – скопление жидкости в брюшной полости. Я пролечилась две недели. 23 августа меня выписали. Потом спустя несколько дней мне позвонила врач и сказала, что нашли подходящего донора. У меня было около двух часов, чтобы собраться и приехать в больницу.
— Как прошла операция?
— Врачам клиник помогали коллеги из Москвы, которые приехали в Самару. Не обошлось без осложнений. Не выдержал один сосуд, и врачам пришлось провести повторную операцию. После нее в реанимации я провела больше времени, чем обычно. Организм ослаб, и реабилитация затянулась. Но печень уже прижилась.
На прошлой неделе мне сделали контрольный анализ, а на следующий день получили результаты. И вот меня выписывают домой. И больше радости от того, что это положительные результаты не только по печени, но и по другим органам. Спасибо огромное всем врачам за их качественную работу.
— Как изменился ваш образ жизни после пересадки печени?
— Нужно будет принимать определенные препараты, как, например, инсулин диабетикам. Ну и конечно, придерживаться диетического питания. Но я не считаю, что для меня это будет трагедией.
«Сначала была очень сильная паника. Но жизнь есть жизнь. Что мне еще остается? Только жить, а мне есть ради кого это делать. Если это случилось, значит так было нужно».
— Что вам нужно будет исключить из своего рациона?
— Категорически нельзя жирное, жареное, пирожки. Из-за проблем с желудком мне нельзя овощи и фрукты красного цвета. Кислое тоже запрещено. Много сладкого нельзя. Мясо можно нежирное, — говядину, индейку, курицу.
— Как врачи объясняют причину вашего заболевания?
— Внутри организма произошел сбой. Это могло быть связано со стрессом. Печень же вообще не любит, когда мы нервничаем. Ну либо это могли быть физические перегрузки. От этого никто не застрахован. Например, со мной лежала женщина, у которой причина цирроза была непонятна.
Самое главное – меньше нервничать и чаще обращать внимание на свое здоровье.
Комментарии
Борис Харитонов, заведующий хирургическим отделением пересадки органов клиник Самарского государственного медицинского университета:
На разных этапах трансплантации печени участвует более 150 медицинских специалистов, из них половина — врачи. Это, в частности Александр Сонис, главный врач Клиник СамГМУ, Алексей Миронов, доцент, руководитель Самарского центра трансплантации органов и тканей, Игорь Колесник, врач-хирург высшей квалификационной категории клиники пропедевтической хирургии Клиник СамГМУ, координатор процесса трансплантации, Юрий Кецко, заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии.
В самой операции приняло участие шесть хирургов – четыре наших специалиста и два врача из института Склифосовского. Она стала третьей за полтора года. Надеемся, что до конца этого года успеем провести еще одну трансплантацию печени по квоте министерства здравоохранения Самарской области.
Операцию проводят в два этапа. На первом удаляют больной орган, а на втором делают пересадку донорского. Операция идет около восьми-десяти часов.
Сложности в том, что пациенты, которым необходима пересадка печени, страдают тяжелыми поражениями этого жизненно важного органа, и прогноз на выживаемость у некоторых больных очень сомнительный. То есть они могут умереть в течение трех-четырех месяцев, не дождавшись своего органа в листе ожидания. Второй момент – это получение донорского органа. Далеко не у каждого потенциального донора можно изъять полноценный орган для трансплантации. Виной всему неправильное питание, алкоголь, наркотики, ожирение, заболевания. Взрослому пациенту чаще всего пересаживается цельный донорский орган, реже — его часть.
Также делают трансплантацию и от прижизненного донора. В этом случае берут только часть печени, поскольку она обладает высокими регенеративными способностями и постепенно увеличивается в объеме. Такой способ наиболее актуален для детей.
Печень – это особый орган, и на фоне современного лечения не склонен к отторжению. Результаты пересадки этого органа очень обнадеживающие.
Елена Садомова, врач-гастроэнтеролог:
— Пациентка была в листе ожидания на операцию с декабря прошлого года. Включение в него требует определенного перечня обследований, чтобы понять, какие есть нюансы для проведения трансплантации, определения риска по другим органам и системам в организме.
После включения в лист ожидания все пациенты наблюдаются амбулаторно, проходят стационарное лечение. При появлении подходящего донора мы вызываем пациента для проведения операции. Перед этим он проходит обследование, и если нет никаких отклонений, то проводят трансплантацию.
Источник
Трансплантация печени (пересадка печени)– единственный радикальный метод лечения больных с необратимым, прогрессирующим поражением печени, когда другие альтернативные методы лечения отсутствуют. Пациенты, нуждающиеся в трансплантации печени, и их близкие должны осознавать сложность операции, быть готовыми к длительной реабилитации в послеоперационном периоде и к пожизненному приёму иммуносупрессивной терапии.
Основными показаниями к трансплантации печени являются:
- наличие хронического диффузного необратимого заболевания печени с прогнозом жизни менее 12 месяцев,
- хроническое заболевание печени, обуславливающее значительное снижение качества жизни и трудоспособности,
- неэффективность консервативной терапии и паллиативных хирургических методов лечения при хронических диффузных заболеваниях печени,
- наличие у пациентов с циррозом печени варикозного расширения вен пищевода с кровотечением из них, даже, несмотря на удовлетворительную функцию печени после перенесённого кровотечения,
- невозможность выполнения радикальной резекции при очаговых заболеваниях печени в связи с распространённым поражением,
- реальность благоприятного жизненного прогноза после трансплантации.
- Абсолютными противопоказаниями к трансплантации печени являются:
- некорригируемые нарушения функции жизненно важных органов (заболевания сердца, лёгких, центральной нервной системы),
- инфекционный процесс вне печени (туберкулёз, ВИЧ-инфекция и др.) или любые другие, не поддающиеся лечению системные или локальные инфекции,
- онкологические заболевания внепечёночной локализации,
- несовместимые с продолжительной жизнью пороки развития,
- психологическая неготовность пациента, непонимание им характера операции, её необходимости, риска и прогноза,
- активный алкоголизм,
Относительными противопоказаниями являются:
- возраст пациента старше 60 лет,
- выполненное раннее вмешательство на печени и желчевыводящих путях,
- тромбоз воротной вены,
- холангиоцеллюлярный рак печени,
- активная репликация вируса гепатита В,
- ожирение,
- отсутствие психологической поддержки больного со стороны его близких родственников.
При появлении донора из листа ожидания выбирается реципиент наиболее нуждающийся в трансплантации печени и имеющий большую совместимость с донорским органом. Реципиент вызывается в трансплантационный центр в любое время суток в максимально короткий срок. Время, в течение которого возможно выполнение трансплантации печени после получения донорского органа – 6 часов. После госпитализации реципиента в отделение трансплантации органов — ему экстренно выполняются биохимические анализы крови, УЗИ брюшной полости и пациент идёт в операционную. Средняя продолжительность операции составляет 7-8 часов.
Виды операций:
- трансплантация частей печени — уменьшенной – reduced size или разделённой печени (каждая из долей донорского органа пересаживается разным реципиентам, т.н. сплит-трансплантация),
- трансплантация печени от живого родственного донора, когда кровный родственник больного отдаёт ему часть своей печени,
- ортотопическая трансплантация печени – пересадка донорской печени на место удалённой печени реципиента,
- гетеротопическая трансплантация добавочной печени – в этом случае донорская ткань печени пересаживается реципиенту и при этом сохраняется его собственная печень.
После выполнения трансплантации печени пациент обычно проводит около 5-10 дней в отделении реанимации и в среднем через 20-30 дней при благоприятном течении послеоперационного периода выписывается из стационара. Начиная с первого дня после трансплантации, пациент пожизненно начинает принимать специальные препараты – иммуносупрессоры – для предотвращения отторжения донорского органа. Каждые две недели пациенты посещают трансплантационный центр — сдают анализы, выполняют УЗИ брюшной полости.
Трансплантация печени – сложнейший метод лечения, который не начинается с операции и не заканчивается ею. Пациенты пожизненно находятся под наблюдением врачей, периодически проходят обследования. Большинство пациентов после пересадки печени ведут активную жизнь, приступают к прежней работе, рожают детей и занимаются спортом.
Первый шаг пациента на пути лечения заболеваний печени — консультация в гепатологическом центре ПОМЦ.
В сентябре 2011 года на базе поликлиники № 1 ФБУЗ ПОМЦ ФМБА России открыт амбулаторный центр трансплантологии и гепатологии. Подробнее…
Тел. гепатологического центра: 8-915-956-38-75
Источник
