В роддоме умер ребенок гепатитом
22.07.2019
13:36
Автор: Анастасия Малышева
Мать младенца, который скончался в роддоме №4, впервые высказалась о его гибели. В беседе с Lenta.ru женщина заявила, что врач Белая говорила ей, что «мальчику жить не надо».
По словам Замиры (имя изменено), о беременности она узнала в июне. Женщина не вставала на учёт в консультацию, но наблюдалась у платного специалиста. В октябре на УЗИ Замире сообщили, что появились проблемы, и посоветовали «быть аккуратной».
«5 ноября мне вдруг стало очень плохо, вызвали скорую. Врачи почти сразу сказали, что надо ехать в роддом — не в больницу, а именно в роддом. Мы сказали, что наблюдаемся в другом роддоме, но нас повезли в четвёртый. Там в приёмном работают очень хорошие врачи. Они мне сразу сказали, что начались преждевременные роды. И отправили в родилку [родильное отделение]. Около половины пятого я родила, и ребёнка сразу унесли. Потом я заснула. Проснулась уже в палате», — рассказывает Замира.
Ей сообщили, что родился мальчик, но его состояние очень тяжёлое. Елена Белая отвела роженицу в реанимацию, где Замира в первый и последний раз увидела своего сына.
«Белая мне стала говорить, что мальчику жить не надо. Потому что он всё равно умрёт, а если и не умрёт, то останется инвалидом. И спрашивает меня: «Зачем тебе ребёнок-инвалид? Чтобы всю жизнь на аптеку работать?». Она ведь так и спросила, прямо так! А потом говорит: «Вот он сейчас дышит только потому, что к аппарату подключён. А если его отключить, то он умрёт». От слов врача Белой я заплакала и сказала ей, что какой бы он ни был, мы с мужем его всё равно заберём и всё что надо будем делать. А она всё равно говорит: «Если отключить аппарат — он умрёт! А ты ещё молодая, ещё родишь», — вспоминает женщина.
Замира призналась, что не поверила, когда ей сказали о смерти младенца. Женщина решила, что врачи всё же отключили аппарат:
«Я так в заявлении в Следственный комитет России и написала: прошу провести проверку по факту смерти моего ребёнка, так как считаю, что у него отключили аппаратуру и что документы подделали. Меня выписали через несколько дней, и почти сразу я пошла к следователю. И там мне сказали, что ребёнок умер сам, но врачи подделали документы и написали, что я родила уже мёртвого. Но я же видела его живым. Причём много часов прошло. Я так и сказала. Это правда.
Только сейчас, летом, меня и моего адвоката ознакомили с заключением экспертизы. А там написано, что на самом деле сыну ввели лекарство, от которого он сразу умер. Но лекарство такое, что он не мучился. Но только я бы всё равно его вырастила».
По версии следствия, в ноябре 2018 года реаниматолог регионального перинатального центра Элина Сушкевич получила указание от главврача роддома №4 Елены Белой ввести недоношенному ребёнку смертельную дозу магния сульфата. Реаниматолога отправили под домашний арест 29 июня. На судебном заседании 11 июля Сушкевич впервые высказалась о деле.
Что известно о смерти новорожденного в калининградском роддоме №4 — в материале «Клопс».
Источник
— В восемь лет я узнал, что не родной у мамы, — говорит 17-летний пермяк Данил Поповцев. — Об этом много лет назад мне сказала на улице какая-то незнакомая рыжеволосая женщина. Я возвращался домой с детской площадки, а она схватила меня за плечо и сказала: «Знай, ты из детского дома».
Мальчишка прибежал домой в слезах: «Мама, я правда тебе неродной?». Мама Лена успокоила, обняла, долго гладила сына по макушке, а через неделю решила открыть ему правду. Все эти годы парень рос и думал, как узнать, почему биологические родители отказались от него. А недавно ему это удалось.
Главное, чтобы сердце «екнуло»
— 18 лет назад я ждала вторую дочь, — вспоминает пермячка Елена Поповцева. – И беременность, и роды были очень тяжелыми. В семь месяцев открылось кровотечение и меня экстренно увезли в операционную. Очнулась на вторые сутки в реанимации. Девочка была весом кило 740, через неделю ее не стало. Похороны помню, как в тумане. Патологоанатом в морге спросил, будем ли мы смотреть на девочку, но мы отказались и гробик заколотили. Он был маленький, словно обувная коробка, Настенька 42 сантиметра всего была ростом.
Потерю ребенка семья переживала очень тяжело. Отношения были натянуты. Муж сутками пропадал на работе, Елена поначалу искала забвения в спиртном, но потом тоже решила выйти на работу. Время шло, но боль не отпускала.
— И у меня возникла идея — взять ребенка из Дома малютки, — продолжает женщина. – Я сходила в опеку, узнала, какие документы нужно собрать, потом села поговорить с мужем. Он не возражал. Единственное мое условие было, чтобы сердце у меня «екнуло» при виде малыша. И без разницы, кто это будет: мальчик, девочка, двойня или даже тройня.
«Я снова стала улыбаться»
Дом малютки был рядом с домом, где жили Елена с мужем и старшей шестилетней дочкой.
— Я собрала документы и пришла туда посмотреть на детей, — рассказывает Елена. – В кроватке лежал малыш в розовой распашонке. Ему полгодика было, но уже лезло шесть зубов, и вся кофточка была сырая от этого.
— Я сказала ему: «Малыш, иди ко мне», и у него зажглась улыбка и вспыхнули обалденные глаза. У меня внутри все перевернулось, — говорит Елена. — Сколько я потом ни смотрела детей, понимала, что тот, первый, и есть мой! И именно к нему в самом начале меня привела судьба.
Родители, пока готовили документы в суд, навещали Даню в Доме малютки. С собой брали и дочку, чтобы она привыкала к маленькому братику. В марте Елена впервые увидела сына, а в мае состоялся суд.
— Я не могла без слез вспоминать потерю дочери, поэтому на процессе выступал муж, но все прошло хорошо, Даню нам передали. Получив решение суда, мы тут же забрали его домой. Муж заметил, что с этого дня я снова начала улыбаться, — объясняет Елена.
А потом начались будни. Малыш уже привык, что бутылочку ему давали в кроватку, а маме всегда хотелось взять его на руки, покачать. Даня долго привыкал к этому.
Елена — приемная мама Данила, но когда она увидела его в Доме малютки, все у нее в душе перевернулось. Фото: семейный архив.
— А когда сын подрос, я стала звать его «батарейка-энерджайзер без подзарядки», — смеется Елена. – Он долго не разговаривал, а когда пошел в садик – научился говорить, и потом его просто не остановить было. Он выступал на всех праздниках, читал стихи. А у меня отпустило и душа успокоилась. Причем, со своим обаянием он стал родной не только для нашей семьи, но и для всей нашей родни.
Бросила на четвертый день
— Я хорошо помню тот наш детский разговор с мамой, когда она рассказала, что забрала меня из Дома малютки, — говорит Данил. — Я пытался понять, поменяется ли что-то у нас или она все равно моей мамой останется?
Но в 16 лет парень все-таки решил выяснить, по какой причине от него отказались родные мама и папа.
— Мы всегда понимали друг друга с полуслова, но в тот раз поругались здорово, я на эмоциях вспылила: мол, не устраивает такая мама – ищи ту, что тебя родила, — вспоминает Елена.
Эмоции быстро улеглись, а вот желание понять осталось, и Даня начал просить маму, чтобы она подняла в архиве судебное дело. Через какое-то время Елена сдалась, ведь рано или поздно, сын обязательно добьется своего.
— По бумагам выходило, что моя настоящая мама отказалась от меня на четвертый день после рождения, — объясняет парень. — Разрешение на усыновление в деле было, а отказных бумаг – нет. А еще там был адрес. Первое, что я хотел сделать – это помчаться туда и разом все выяснить.
— Но я отговорила, объяснила, как он себе это представляет? И что любой нормальный человек просто закроет перед ним дверь, — говорит Елена. – А вечером я смотрела по телевизору программу «ДНК», и меня просто осенило!
Не смогла похоронить сына
Чтобы распутать этот запутанный клубок, Данил с мамой решили обратиться на программу. Туда же пригласили и пермячку Марию, чьи данные полностью совпадали с теми, что были в разрешении на усыновлении. Она – мама троих детей: двух дочерей и сына, своего любимого мужа похоронила несколько лет назад.
— Она рассказала, что 17 лет назад родила мальчика, — говорит Данил. — Роды были очень тяжелые, ей делали кесарево сечение. Она очень хотела увидеть мое лицо, но увидела лишь спину и трубки. Ребенка на кормление ей не приносили, хотя она каждый день ходила-спрашивала: «Где мой Данил?»
— Нельзя пока, он болен, — говорили врачи.
— Умер твой ребеночек, — сказала на четвертый день медсестра.
После этой шокирующей новости Мария, как была в халате и тапочках, вышла на улицу и в слезах пошла домой. Шла долго: от Закамска до Балатово и поняла, что просто не переживет похороны сына. И долгие 17 лет женщина пыталась забыть эту историю, пока ей не позвонили журналисты. И тест ДНК, сделанный на программе, действительно подтвердил кровное родство мамы и сына.
Безнаказанно такое не проходит
— Я и не мечтал, что все сложится так хорошо. Теперь у меня две мамы! Со второй мамой – да, именно так я ее зову, мы каждый день общаемся, она рассказывает мне об отце, о себе, о брате и двух моих сестрах. Мы с ней, оказывается, очень похожи, оба «прибабахнутые» на творчестве. Она фортепьяно занималась и балетом, а я учусь на артиста, пою, танцую. Ей, конечно, тяжело осмыслять все это, она огромное чувство вины испытывает за то, что поверила тогда словам той медсестры и что не убедилась лично – жив я или мертв.
Сначала герои этой истории думали подавать в суд на возмещение морального ущерба, но потом решили оставить все, как есть, чтобы не бередить себе раны, которые нанесла судьба.
– Иногда меня подмывает поехать в роддом и посмотреть в глаза той медсестре, которая все это сделала, — объясняет Данил. — Но я останавливаю себя и понимаю, что никто сейчас мне в этом не признается. Но я уверен, что безнаказанно такое не проходит!
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
«Я хочу понять, почему меня оставили в роддоме». 17-летний парень из Перми ищет своих биологических родителей
Он обратился на ток-шоу, чтобы сделать ДНК-тест (Подробнее…)
«Мне сказали, что ты умер». 17-летнему парню из Перми, который искал кровных родителей, огласили результат ДНК
Мальчик рос в приемной семье (Подробнее…)
Источник
Российского врача-неонатолога задержали по подозрению в предумышленном убийстве новорожденного. На защиту Элины Сушкевич встало буквально всё медицинское сообщество. Коллеги уверены, что обвинения в адрес Сушкевич абсурдны: она сделала всё возможное ради спасения недоношенного младенца. По версии следователей, исполняющая обязанности главного врача калининградской больницы Елена Белая приняла решение не спасать младенца в тяжелом состоянии, потому что его шансы на выживание были минимальны, а гибель ребенка ухудшила бы статистику. В версиях произошедшего разбирались «Известия».
Прожил пять часов
Врача-реаниматолога перинатального центра Элину Сушкевич задержали 30 июня. Ей предъявили обвинения по части 2 статьи 105 части 2 УК РФ «Убийство малолетнего, заведомо находящегося в беспомощном состоянии». Центральный суд Калининграда поместил врача под домашний арест. Три дня до этого она провела в одиночной камере в СИЗО.
В день гибели младенца Сушкевич вызвали в составе реанимационной бригады, задачей которого было подготовить младенца с экстремально низкой массой тела к транспортировке в перинатальный центр. Несмотря на усилия врачей, мальчик прожил всего пять часов. Мать младенца, 27-летняя гражданка Узбекистана Замира Ахмедова, родила его в ноябре 2018 года на сроке беременности всего шесть месяцев. Его вес на тот момент составлял около 700 г. По информации медиков, роженица не состояла на учете и не наблюдалась у врачей. Родственники пострадавшей утверждают, что она обследовалась платно в другой больнице.
Почти сразу после задержания Российское общество неонатологов опубликовало официальное заявление в поддержку коллеги. Медики убеждены, что следствие допускает ошибку, обвиняя врачей по данному делу. Сушкевич — ключевой специалист в регионе, который занимается транспортировкой младенцев в тяжелом состоянии.
Фото: Depositphotos
«Медицинское сообщество крайне обеспокоено тем, что наша коллега, на счету которой сотни спасенных жизней, тысячи вылеченных детей, сейчас лишена возможности исполнять свои должностные обязанности, что неотвратимо скажется на качестве медицинской помощи, оказываемой во всей Калининградской области, так как Элина Сергеевна является основным врачом, осуществляющим транспортировку и лечение самых тяжелых новорожденных детей в перинатальном центре Калининградской области», — подчеркивается в обращении.
Версия следствия в корне отличается от представленной врачами: Сушкевич ввела смертельную дозу сульфата магния недоношенному младенцу по поручению главного врача роддома № 4 Елены Белой. По указанию руководителя в историю родов внесли ложную информацию о смерти ребенка в утробе матери. Смерть младенца в стенах учреждения, по версии следствия, ухудшила бы показатели медучреждения и, соответственно, могла помешать Белой занять должность главного врача. По другой версии, исполняющая обязанности главного врача велела медперсоналу не применять ради спасения жизни младенца дорогостоящее лекарство. Ее задержали в ноябре 2018 года, в настоящий момент Белая находится под домашним арестом.
Елену Белую обвиняют по части 1 и части 3 статьи 286 УК РФ (превышение должностных полномочий, повлекшее тяжкие последствия). Во время судебного заседания, прошедшего 22 ноября 2018 года, судья Виталий Латушкин сообщил, что четверо сотрудников роддома дали показания против исполняющей обязанности главного врача. В частности, по словам медработников, руководитель в тот день вела себя «не вполне адекватно». Белая в свою очередь объяснила недовольство медперсонала тем, что она достаточно «требовательный руководитель» и не всем в коллективе это нравится. Свою вину в совершении преступления Елена Белая полностью отрицает. После ареста Белую отстранили от руководства больницей.
Экстремальное выживание
По поручению главы СК Александра Бастрыкина дело бывшего руководителя роддома № 4 передали в центральный аппарат ведомства. Врачи настаивают на том, чтобы дело неонатолога Сушкевич также рассматривалось в центральном аппарате СК.
В минздраве Калининградской области версию о нехватке лекарств опровергли, заявив, что дорогостоящие препараты, необходимые для спасения жизни новорожденных, поставляются в роддома в значительном объеме.
Фото: ТАСС/Сергей Мальгавко
В отделении реанимации для новорожденных
— Препарата «Куросурф» в роддоме № 4 достаточно. Информация о том, что врачи вынуждены экономить на приобретении дорогостоящих препаратов для новорожденных и растягивать их применение в течение года, не соответствует действительности. Случаев, когда врачами принимается решение о неназначении новорожденному дорогостоящих препаратов при наличии медицинских показаний, не зафиксировано, — заявил начальник Управления по информационной политике и взаимодействию со СМИ правительства Калининградской области Дмитрий Лысков со ссылкой на главу областного минздрава Александра Кравченко.
По данным краевого минздрава, выживаемость недоношенных младенцев в Калининградской области в 2015–2017 годах составила 85%. Речь в данном случае идет о детях с низкой и экстремально низкой массой тела — от 500 до 1500 г.
Стихийная поддержка
Представители Российского общества неонатологов указали в документе, что обвинения в том, что малышу не стали вводить жизненно важный препарат, впоследствии оказались ложными.
«Ребенок получил всю необходимую реанимационную помощь, включая искусственную вентиляцию легких и эндотрахеальное введение сурфактанта. После того как рассыпалось обвинение в неоказании помощи с целью экономии дорогостоящего препарата, следователи выдвинули новое обвинение — теперь в предумышленном убийстве», — уточняется в заявлении Российского общества неонатологов.
На защиту доктора встал руководитель Национальной медицинской палаты детский врач Леонид Рошаль. По его словам, выводы судмедэкспертизы необходимо тщательно проверить.
— Опытного педиатра обвинили в убийстве новорожденного. Приехали. Будем серьезно разбираться. Надеемся на помощь центрального аппарата Следственного комитета России. Такого после 1953 года, когда докторов обвиняли в преднамеренном неправильном лечении членов Политбюро, еще не было, — подчеркнул Рошаль.
Фонд помощи недоношенным детям также поддержал арестованного врача. По словам директора фонда Натальи Зоткиной, в тот день Сушкевич выполняла свои профессиональные обязанности так же, как и в любой другой. А сам прецедент, когда неонатологов обвиняют в убийстве из-за смерти недоношенного ребенка, создает крайне тревожную ситуацию.
Леонид Рошаль
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Алексей Майшев
— Как после таких случаев врачам набраться мужества и спасать детей? Как им теперь подходить к новорожденному в крайне тяжелом состоянии и проводить реанимационные мероприятия, чтобы его спасти? Элина Сушкевич — высококвалифицированный специалист, человек с добрым и бескорыстным сердцем, она любит детей и посвящает свою жизнь спасению их жизней, — заявила учредитель и директор фонда «Право на чудо» Наталья Зоткина.
Выхаживать младенцев с массой тела от 500 г врачей обязали в 2012 году, когда появился соответствующий приказ Минздрава. Пытаться спасать детей с экстремально маленьким весом пытались и ранее, но теперь это перестало быть «чудом», а перешло в разряд долга. Впрочем, условия для того, чтобы выхаживать детей в тяжелом состоянии, есть далеко не в каждом роддоме. В таком случае для того, чтобы оказывать квалифицированную помощь, ребенка нужно транспортировать в центры с соответствующим оборудованием. Именно этим и занималась Элина Сушкевич, которую сейчас собираются судить за убийство. Одновременно с возбуждением дела в отношении неонатолога, ее руководителю добавили еще одну статью — «Организация убийства малолетнего». Всего за два дня петиция в адрес врачей, обвиненных в убийстве, набрала свыше 23 тыс. подписей.
В 2019 году младенческая смертность в России вышла на рекордно низкий уровень. По данным вице-премьера России Татьяны Голиковой, за первый квартал этот показатель снизился на 15,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Снижение младенческой смерти — многолетняя тенденция, связанная в том числе и с тем, что новорожденных начали регистрировать с 22-й недели, а не с 28-й. При этом Калининградская область вот уже несколько лет находится наверху списка регионов с самой низкой младенческой смертностью. По данным Росстата, за январь этого года по всей области умерло пять детей в возрасте до года.Поэтому если и существуют способы сделать младенческую смертность еще ниже, то они не имеют ничего общего с уголовными делами в отношении врачей.
Источник
